Залёт в тулупе

Новый год… С тех пор, как выяснилось, что ёлка синтетическая, Снегурочка – живет в соседней квартире под видом тети Розы, а реальный Дед Мороз так далеко, что сгрузил свои обязанности на свое Вр.И.О., шарлатанящее по декабрям, вот с тех самых пор встречи Нового года слабо отличаются друг от друга. Нет, конечно, как говорится, бывали варианты, но это внешне, формально, а по сути-то своей…

А по сути-то – смена календаря она и есть смена календаря. Повесил новый, смел конфетти и серпантин в мусорное ведро и вперед, к новым вершинам от аванса до получки и далее со всеми остановками…

Но, пожалуй, у каждого в сейфике за семью замками в самом потайном углу памяти прячутся воспоминания об особенных событиях. И среди них в отдельной папочке с грифами «совершенно секретно» и «хранить вечно» ждут сенсационных публикаций пожелтевшие странички об уникальных встречах 1 января.

Есть такая папочка и у меня. Конечно, все странички я вам сейчас показывать не буду, пусть пока полежат, позреют, понастаиваются, а вот страничку о встрече 1988 года, пожалуй, на свет извлеку. Самому любопытно, что там в ней…

…Первый Новый (1987) год, который мы встречали в Советской тогда еще Армии, запомнился не слишком. Культурно съели по апельсинке под присмотром дежурных офицеров, закусили парой печенюшек, запили соком и, в строгом соответствии со сроком службы и заслугами перед Отечеством в лице нашего батальона, отправились спать. Конечно, мы были уже не «духи» презренные, но недавно начавшиеся вторые полгода службы еще не давали полного комплекта прав и свобод, коими обладали старослужащие. Потому смотреть «Голубой Огонёк», а уж тем более, употреблять зло в виде «Столичной» или даже «777» было «не положено». (Ох, уж мне это «не положено»…) Хотя, концерт можно было подглядеть из-под одеяла. По-партизански. «Духи» тоже могли, но шансом этим не пользовались, предпочитая в эту волшебную ночь, когда их, в отличие от других ночей, никто не дергает на «припашки», спокойно проспать до подъема.

…Зато уж второй Новый год в этом отношении выгодно отличался. Праздничная котлетка за ужином (даже с некоторым количеством мяса, недоукраденного то ли прапорщиком, то ли нарядом по столовой) это уже начало создания новогоднего настроения с предвкушением чего-нибудь этакого, адреналинно-приключенческого... В полночь – уже традиционная новогодняя апельсинка со стаканом сока и печеньем, еще какие-то кулинарные излишества и в качестве культурной программы – черно-белый «Голубой Огонёк» из-под потолка, где на кронштейне висел недосягаемый для переключения каналов (двух, если кто не помнит) телерепродуктор марки «Рубин».

Пока дежурные граждане офицеры вместе с остальными ценителями советской эстрады получали эстетическое наслаждение, мы тайными тропами отправились в караулку, где тянули свою нелегкую службу наши братки. Поздравить, так сказать, засвидетельствовать свое почтение и оказать моральную поддержку. Конечно, в такую ночь с пустыми руками в гости не ходят, потому мы прихватили с собой банку повидла, несколько пачек питерской «Стрелы» и «квадрат» («квадрат» – это пачка грузинского чаю за 72 копейки, если вы не в теме). Братва в карауле была нам рада, кипяточку взбугрили, чайку запарили, Новый год добрым словом помянули, только сели за колченогий стол – звонок из дежурки: «Атас!».

Понятно. Дежурные офицеры, проявляя бдительность, граничащую с героизмом, двинулись проверять праздничный наряд: КПП, посты, караулку… Ну, что делать? Один – в сушилку под шинели, второй – прикрылся распахнутой дверью, а мне свои метр девяносто куда прикажете? Метнулся под топчан, прикинулся калачиком в кирзачах…

Дежурный по части и ответственный по батальону протопали сразу к нашему праздничному столу. «Та-а-ак…» – протянул дежурный. Это он, видимо, узрел кружку с дымящееся ароматной настойкой пачки грузинского на кипятке. Это понятно. Это, аки тряпка для быка. Что-то звякнуло, шаги протопали к сушилке. «Эй, боец, вылазь!» Оп-паньки, похоже, спалился корешок… «Да я это, та-ащ к-тан…» – «В койку бего-о-ом арш!!!» – «Есть!!!» Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым-бем-м-м-м… Это полуамнистированный корешок ускакал в расположение, «бемкнув» за собой железной дверью калитки караулки.

«Ну, а ты, какого тут торчишь?» Ух, ты… Никак за дверь заглянул… «Дыкть это… Та-ащ к-тан, за сигареткой я… Того…» – «Брысь!!!» – «Есть!!!» Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым…

Сапоги дежурного протопали в комнатушку отдыхающей смены. Мое новогоднее пожелание просочиться сквозь половицы не сбылось. Топчан ожил, скрипнул и отпрыгнул в сторону. Усатая физиономия дежурного устало выдохнула на меня праздником (вот ведь, зараза, и когда эти господа офицеры всё успевают?): «Пшел вон!» – «Есть!!!» Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым…

Вернувшись в расположение, мы еще какое-то время попялились в санкционированный «Рубин», но, когда разрешено, это же ж не праздник… Нет, ну какой может быть «Голубой Огонёк», когда твой чай стынет в караулке, а братская беседа столь грубо попрана в самом зародыше?! Еще через пару сигарет мы отправились брать реванш.

К этому времени (около четырех часов утра) офицерский состав находился уже в достаточной степени праздничной удовлетворенности и признаков излишнего служебного рвения не обнаруживал. Мы прокрались в караулку, подогрели изрядно остывший чифирёк и поделились свежими новостями.

Выяснилось, что суровый, но справедливый капитан (никак не вспомню его фамилию…) пригрозил в случае следующего появления посторонних в служебном помещении натянуть начальнику караула глаз на… Ну, вы знаете – куда. После сего отеческого назидания в качестве тренинга под названием «чтоб служба медом не казалась» кэп приказал начкару сопровождать его в рейде на пост. С проверкой, значит. Ага…

Сержант – начальник караула – почувствовал, что по результатам этого новогоднего похода лычки с его погон, скорее всего, слиняют, ибо примерно представлял, что за картина их всех ждет на посту. Дело в том, что в автопарке, который круглосуточно охранялся нашим бдительным караулом, в эту ночь был открыт бар для старослужащих. «Дедушка и сыновья». Ну да… Нет понятно, что для достаточно узкого круга лиц и не то чтобы официально, но тем не менее… Короче, в пульт бензовоза был загружен фунфырик «Сибирской» (0,75) и парочка бормотухи на любителя. Заступающий на пост часовой принимал от уходящего в тепло отмаявшегося сослуживца «золотой» ключик от пульта, замахивал праздничную порцию, заедал снежком и – вперед, заре на встречу. К тяготам и лишениям армейской службы. Так как закуска была достаточно метафорической, праздник очень быстро проникал в мозг поближе к мозжечку, и движения часовых теряли угловатую отточенность, приобретая взамен некую медлительную округлость. Вот этой-то округлости и опасался больше всего наш начкар, мысленно перешивая чистые погоны рядового на место сержантских.

Но этого мало. Пока брели к посту, ответственный по батальону зарубился с дежурным по части на стакан, что часовой дрыхнет. «А я говорю, мои бойцы службу тащат!» – горячился дежурный. «Какую службу? Куда тащат? Я тебе говорю, что сопит он в какой-нибудь кабине во все дырочки и всё тут!» – играл на нервах ответбат. Начальник караула шел молча: его не устраивал ни тот вариант, ни другой. Залёт по-любому…

Вторгнувшаяся на территорию поста группа проверяющих сопротивления не встретила. Никаких тебе «стой, кто идет!» или «стой, стрелять буду!». Новогодняя тишина. Брешущие вдалеке деревенские собаки да шёпот падающих снежинок – вот и вся музыка.

«Ну, что я говорил? Что я говорил?» – торжествовал ответственный по батальону, предвкушая халявный стакан на завтрак. «Погоди», – угрюмо сопротивлялся не верящий в такой облом дежурный по части. Шарить по кабинам хозвзводовских авто не хотелось никому, поэтому все трое еще минут пять стояли, вслушиваясь в собачьи песни погрузившейся в праздничный сон деревни. Вдруг из-за самого дальнего бокса показался долгожданный часовой.

Надо сказать, что эту смену «тащил» Шурец всем бойцам боец. Парнишка ростом 155 полновесных сантиметров и чуть поменьше по всем остальным размерам. А с учетом того, что караульный тулуп был сшит на Добрыню Никитича в исполнении Церетели, картина получалась «унижающая достоинство советского солдата», как сказал бы наш замполит. Потому как застегнуть долгополый тулуп Шурец не мог и тот шуршал, волочась по снегу и заметая следы. Наверное, если бы Шурка случайно споткнулся на какой-нибудь кочке, сам бы он встать не смог. Это в обычном состоянии повышенной боеготовности. А в новогоднюю ночь…

А в новогоднюю ночь эта зараза в тулупе, уже успев закусить пару раз снежком, шкандыбала по посту, волоча за ремень, хлопающий прикладом по кочкам автомат и подвывала «Ой, мороз-мороз…»

«Ну!!! Что я говорил?! – Торжествующе возопил дежурный по части, – Мои пацаны службу тащат!»

«Ыгы», – угрюмо согласился ответственный по батальону, и они оба два отправились в каптерку за контрольной порцией Нового года. Начальник караула с нежностью погладил свои сержантские погоны. Не то, чтобы уж очень он званием дорожил, просто погоны перешивать туда-сюда… Оно это надо?

Если вы стали очевидцем какого-либо события, присылайте сообщения, фото и видео на почту редакции panorama@ozersk74.ru, либо через форму добавления новостей, а также в нашу группу «ВКонтакте». Телефон редакции 5-94-14.