Помнить о прошлом – ценить настоящее

2011 год для ветерана трудового фронта Нины Петровны Беловой – год дважды юбилейный: во-первых, самой Нине Петровне исполнилось 85 лет, а во-вторых, 6 декабря – 70 лет битвы за Москву.

Правда к нам в редакцию Нина Петровна пришла, чтобы поведать о совсем другом эпизоде из жизни.

Нина Петровна неспешно рассказывает о своем детстве в Подмосковье, о том, как однажды пошла собирать грибы, а уже на пути к дому встретила мужчину, который попросил ее осмотреть свою корзинку: «Грибы-то я насобирал, а вот какие из них годятся, а какие нет – не знаю». Нина высыпала корзинку попутчика и стала перебирать. «Вот это годится… А этот-то зачем взяли – он же червивый совсем!» На самом дне корзины был огромный белый гриб. Боровик. «Вы зачем его сюда засунули? Это ж боровик! Царь-гриб!» - удивилась Нина. Аккуратно уложив отобранные грибы обратно в корзинку, она водрузила боровик на самый верх. «Вот так он должен стоять!» Попутчик усмехнулся: «Ну да. Как полководец…»

«А вы, когда домой-то придете, сразу в дом не заходите, - дала совет девочка, - вы на скамейке посидите, вроде как отдыхаете. Пусть все соседи увидят, какой у вас урожай». «Ну да, верно, - опять усмехнулся мужчина, - пускай скажут: «Ай да, Сенька! Какой сюрприз своей крале подготовил!» Они расхохотались.

«Отсмеялись, а потом я ему и говорю: «Ну, вот и пришли, вам теперь налево, мне – направо!» и разошлись, - вспоминает Нина Петровна. - Я это к чему вспомнила-то… Другие люди раньше были. И не боялись друг друга. А теперь попробуй девчонка в лес одна выйти…»

«Мы тогда жили на Волоколамском шоссе между городами Красногорск и Нахабино, – продолжает свой рассказ Нина Петровна, - Когда к нам заезжали военные, у нас был один вопрос: «Москву не сдадим?» Ответ был: «Нет».

Вокруг установили противотанковые ежи, а по сторонам шоссе - щиты с надписью «заминировано». Мы думали, что это муляжи, так, для отвода глаз. Но предоставился случай убедится в обратном. Однажды, когда привезли раненых бойцов, их только успели снять с повозки, как лошади рванулись, и побежали за эти щиты. Раздался сильный взрыв. От повозок одни щепки остались…

Немцы постоянно бомбили Москву. Во время одного из налетов небольшой осколок попал мне в бровь, но все обошлось. Забинтовали, и я ходила такая гордая: как же – раненная!

У нас стояли войска генерала Панфилова. Заходил и Доватор, чай пил.

А как-то перед отправкой в эвакуацию ночью к нам пришел молодой командир разведки капитан Геранин и сказал: «Развязывайте узлы, идем в наступление». Через 3 часа к нам принесли этого командира с простреленными ногами и обожженного летчика. Мама тут же каким-то снадобьем обработала раны и нарезала из простыней бинты. Сразу вызвали медиков.

Когда у нас остановились военные девушки, мы нагрели много воды, и мама помыла их в корыте, как малышей, уложила их спать, а сама всю ночь стирала и сушила их одежду и плакала.

Однажды остановились у нас бойцы, и мы сварили из их концентратов вкусную кашу, но раздался приказ «по машинам», и мама с черпаком и кашей бежала за машинами и успела раздать кашу бойцам.

Хотя мы не держали в руках оружие, помогали, чем могли.

Наши части уже шли на запад, мы без паспортов пошли работать. Меня определили проверять светомаскировку. У нас был лозунг: «Свет в окне - помощь врагу».

«А вы помните, как началась война?» - спрашиваю я у Нины Петровны.

«Конечно. А как же… 8 июня 1941 года у нас начались выпускные экзамены. Я заканчивала семилетку.

Заключительный экзамен попросила сдать первой. Разрешили. Задали два вопроса и, получив правильный ответ, сказали: «Ты свободна». Я пояснила, что могу ответить на весь билет, но мне сказали: «Достаточно. Идите».

После экзаменов должен был состояться выпускной вечер, но я уехала в Яхрому, не известив родителей. Сбежала. А всё потому, что у меня не было платья для выпускного вечера... Такую глупость сделала.

За мной из школы приходили несколько раз, хотели позвать на вечер. Позже я узнала, что была бы «козырем», так как училась я хорошо.

22 июня 1941 года я услышала шум, выглянула в окно. На улице сказали, что началась война. На том и окончились «мои университеты». Помчалась домой. Влезла тайком в окно.

А дома — висело на стуле красивое платье, и стояли туфли на «школьном» каблучке. Их к выпускному купил папа. Я их не просила, я знала, что денег у нас всегда не хватало и не предполагала, что папа готовит мне такой подарок...»

«А день Победы как встретили?» - продолжаю я задавать вопросы.

«9 мая 1945 года я работала на коммутаторе, когда позвонили и сказали:

«Передайте по всем телефонам — кончилась война!». Я сразу-то не поверила. Набрала еще раз и попросила подтвердить. Подтвердили. Тогда я позвонила везде, куда могла. Начали люди собираться. Нарядные. Даже те, у кого мужья в первые дни погибли. А механик прибежал — в галстуке на голое тело... Но все стояли и радовались...

Надо сказать, что судьба отнеслась ко мне благосклонно.

Удачно вышла замуж. Муж хороший. Ветеран войны. За ним и Сталинградская битва и Курская дуга, Варшава, Берлин... Смоленск разминировал. В 1947 году его сюда прислали.

С 1951 года живу в Озерске.

Работала на водонасосной станции лаборантом-хлораторщицей. До 1990 года.

Сейчас — на пенсии...

Да… Но до сих пор, когда вспоминаю мой не состоявшийся выпускной, почему-то на глаза наворачиваются слезы...»

***

Я почему-то думаю, что современным выпускницам не совсем понятны переживания своей ровесницы 1945 года выпуска…

Мы сегодня и про очереди-то забыли. Не помним, как по 4-5 часов выстаивали перед праздниками за «синей птицей». А позже – когда уже появились талоны – стояли, пытаясь их отоварить… Как записывались на холодильники и телевизоры, на гарнитуры и распашонки… Это всё забывается быстро.

Всё познается в сравнении. И я периодически вспоминаю, как в начале 90-х встретил на кухне рабочего общежития в Питере старого армянина, который приехал погостить к дочери.

Было ощущение, что старик почти трое суток не выходил из кухни: как ни зайду чайник поставить или кастрюлю – он сидит в углу, курит «Беломор», смотрит на огонь плиты и молчит. Лишь орденскими планками посверкивает.

На третьи сутки разговорились. «Э-э… Слушь, трэтий дэнь сматрю: цэлий сутки есть газ, целий сутки есть свэт, а? Так жит можна, да?»

Его зять переехал с семьей в Питер, потому что в Ереване на его зарплату инженера можно было купить шесть буханок хлеба. А здесь он устроился к землякам шофером: товары по торговым точкам развозить. «Так жит можна, да?»

И, наверное, жалуясь сегодня на то, что мы живем хуже американцев и всяких прочих шведов, следует периодически вспоминать о своем недавнем прошлом. А юным нежным созданиям, пока еще убежденным нашим телевидением в том, что мир создан для развлечений и вечного счастья потребления различных благ, следует периодически устраивать поездки по родной стране. С хотя бы месячным проживанием в российской глубинке с сортиром на улице и общей баней на краю поселка…

Отрезвляет. 

Если вы стали очевидцем какого-либо события, присылайте сообщения, фото и видео на любой мессенджер (viber, whatsAppp, telegram) - +7 902 896 51 63 или почту редакции panorama@ozersk74.ru, либо через форму добавления новостей, а также в нашу группу «ВКонтакте». Телефон редакции 5-94-14.