Верность Озерску, долгу, себе

Глуховский Павел Тарасович

(1926-2004)

Ветеран УВД,

участник Великой Отечественной войны.

Павел Тарасович Глуховский, старшина милиции в отставке, немногословен. Может быть, это связано с его характером (сибиряки – народ не говорливый), может быть, с врожденной скромностью, но о своей службе он рассказывал скуповато, не останавливаясь на героических деталях, постоянно сбиваясь на повествование о своих сослуживцах.

...Родился Павел Тарасович в селе Любино-Малороссы Любинского района Омской области. В 1943 году, едва ему исполнилось семнадцать, ушел на фронт. Служил станковым пулеметчиком, участвовал в освобождении Белоруссии. Когда боевые действия переместились за пределы СССР, нескольких молодых солдат (и в том числе Павла) переучили на саперов: нужно было очищать землю от «подарков» войны.

Из рассказа П.Т.Глуховского.

Сапоги

«Под Полоцком дело было. Там места болотистые… Мой миноискатель показывает: что-то есть. Еще товарищи подошли. Начали потихоньку раскапывать. Вдруг – взрыв. В ногу ранило. Меня и еще одного. (Хорошо, взрывчатки немного было, недельку похромал – и всё). Но продолжили раскапывать. И что, вы думаете, там обнаружили? Копали-копали, смотрим – сапоги немецкие показались… Полмашины сапог! А белорусы как раз стали возвращаться из лесов (кто где от немцев прятался). И мы их всех обули. А меня – в вагончик, к раненым…»

Секретная миссия

«Стала рана заживать… Тут поезд подходит, и нам говорят: «Давайте, грузитесь». Ну, думаем, наверное, домой. Раз раненые. Едем. Куда – неизвестно, никто ничего не сказал. Уже к Челябинску подъезжаем. Один у нас был челябинский, уже собрался было выходить, а поезд дальше, без остановки… Ехали-ехали и доехали до Порт-Артура. Думаю: что такое? А уж когда нас там разгрузили, собрались войска, только тогда сказали, что будем с япошками воевать…»

Здесь Павлу Тарасовичу пришлось воевать уже в качестве разведчика. После победы над Японией вернулся вместе с однополчанином-земляком в родное село. Хотели ехать учиться, работать, а куда без паспорта поедешь? Паспортов в сельской местности на руки не выдавали, будь ты хоть трижды герой… Поехали в район. Там говорят: «Паспорта мы вам дадим. Но с условием: работать будете у нас, в милиции». Подумали-подумали фронтовики и согласились. А через год завербовали их в Челябинскую область, на Базу-10, в патрульно-постовую службу...

Из рассказа П.Т.Глуховского.

Лагеря на зоне

«Города еще не было, были деревни: и на набережной, и там, где сад № 9, и в районе проспекта Карла Маркса, и около мясокомбината… Домушки там были настроены. А милиция находилась в бараке, там, где гостиница теперь на улице Октябрьской. Начали работать. Здесь четыре лагеря было. И еще один женский: между нынешним магазином «Русь» и гостиницей на площади построен был дом, в котором жили заключенные женщины. Они то стиркой занимались для других лагерей, то еще какими-нибудь хозяйственными работами… Как увидят, что недалеко люди собрались (там гостиница была для приехавших), так эти женщины подойдут к окнам (а окна большие были) и давай грудями махать…»

Опасный беглец

«Там, где магазин «Спутник», там была КПЗ. Охраняли два милиционера. Один заключенный сумел выбраться, отобрал пистолет, убил обоих милиционеров и смотался. А я как раз командиром был по постам. Прихожу, а начальник милиции полковник Поздеев на меня: «Что ты ходишь?! Не знаешь, что двоих на КПЗ убили?» Я говорю: «Я человек пять своих возьму и буду искать». А там, где кинотеатр Маяковского, там был пустырь: кустарник, трава высокая. Мы пошли. Смотрим: вот показался кто-то. И – раз! – выстрелил в нас. Защищался, значит. Ну, давай и мы на него. Взяли без жертв. Посадили».

Череп

«А один раз… У меня восемь человек на посты выходили. Прихожу, опять Поздеев на меня: «Как тебе не стыдно! Ты тут ходишь, а человека убили!» Я говорю: «Товарищ полковник! Как так – убили? Где убили?» – «А вот, где на Набережной дома строят, в районе Советской». Я говорю: «Товарищ полковник, не надо ругаться…» – «Искать надо! Надо искать!» – «Не надо искать. Я только что оттуда. Там кладбище было, вот и нашли этот череп» – «Разве?.. Ой, тогда извини, что на тебя покричал…»

На костях

«Строили дома по проспекту Победы. (Города тогда еще толком не было). 5-й магазин строили заключенные. Вызывает меня начальник милиции: «Убежал один!» – «Как убежал? У них что, охраны нет?» – «Есть, а вот убежал». Ладно, стали искать, опрашивать охранников… Дня два прошло. Вдруг звонят Поздееву в дежурку: «Не ищите, мы уже нашли». Его сами заключенные, оказывается, проиграли, убили и замуровали в стенку…»

Честность

«А как тогда службу несли! Участковые кругом, постовые… Как пятница, суббота, воскресенье – участковых собирали и давали задание, чтобы они прошли по своему участку, по домам, по квартирам, выяснили, кто на что жалуется, и написали рапорта… А честные были!.. Иван Терентьевич Драган стоял на посту в ДК «Маяк». Я как-то подхожу к нему (восемь часов вечера было). Он доложил: «Все в порядке. Хулиганства нет, никто не жаловался… Только вот есть хочется». «Ну, сходи, – говорю, – ты здесь недалеко живешь». «Ага, – отвечает, – а потом меня накажут, что я с поста ушел». Я смотрю, какая-то бумажечка у него под ногами: «Что это ты бумажки разбрасываешь?» Поднимаю, а это пятерка старая. Я говорю: «На, иди поешь. Твоя, наверное, ты потерял?» – «Нет, у меня не было…» Я отдал ему эти деньги, думаю, пойдет, поест… И что вы думаете? Он не только не пошел есть, а когда вернулся с поста, написал рапорт, что нашел деньги. И сдал. Вот так».

Павел Тарасович вспоминает былую службу, и в его воспоминаниях нет обычно свойственного для рассказов о прошлом «приукрашательства», просто действительно в те годы люди жили несколько иначе.

Из рассказа П.Т.Глуховского.

Суд

«Драмтеатр только отстроили и по улице Еловой – три дома деревянных. А котельная – где КБО сейчас. И жил муж с женой в одной комнате, а в другой – холостяк, который работал в этой котельной. И получились у них неприятности… Молодой сосед этого мужа убивает. Конечно, арестовали, провели следствие. Суд. Все городское население собралось. Говорят: «Что его судить? Сейчас бы сами разорвали гадюку!». Судили в драмтеатре. Народ собрался, машину окружили. Невозможно подойти. Я предложил осужденного увести через запасный выход. Туда подали другую машину, увезли. Стали людям объяснять, что уже приговор вынесен, его уже увезли в Челябинск на расстрел. Не верят: «Машина-то здесь стоит!». Еле-еле убедили… Сейчас такого не будет. А тогда… Какой бы суд ни был – всегда народу полно!».

На посту тогда стояли по восемь часов: заступали вечером и – до утра. Патрулировали пешком. Помогали и народные дружинники, и военные патрули. Техники в те годы особой не было, «полуторка» да «Победа» – вот и вся «материальная часть». Потом, лет через десять, стали поступать мотоциклы, автомобили...

На мой вопрос: «Отличается ли качество службы сегодня от той, что была раньше?» – Павел Тарасович улыбнулся: «Едешь иногда на автобусе, смотришь – в гаражах машины милицейские стоят. Я сперва думал: ремонтируются там или что… А потом с одним знакомым мимо них проехали, а те сидят (Павел Тарасович делает характерный жест)… работают…»

Так и служил Павел Тарасович в ППС. За чинами не гнался: старшиной пришел – старшиной и уволился. Всего же он прослужил сорок шесть лет. Получил немало благодарностей (и «городских», и из Москвы). Среди наград – медаль «За боевые заслуги», медали «За 15 лет безупречной службы» и «За 20 лет безупречной службы», два ордена (один – орден Отечественной войны, а другой показывать не стал, отмахнулся: «Да ладно…»). В 1982 году его имя занесено в Книгу почета Главного управления МВД СССР.

«Сложно было, – вспоминает Ольга Кузьминична, жена Павла Тарасовича. – Младшая дочь все меня спрашивала: «Мама! Почему папы никогда дома нет?» А он еще и меня обманывал. Вы пометьте! (смеется – А.В.). Утром со службы приходит – ложится спать. Я детей увожу и на работу. Вы думаете, он долго спал? Я за порог – он по общественным делам: то одно, то другое. Он был и председателем товарищеского суда, и наставником для молодых… Он молчаливый (это, кстати, заметно – А.В.). Про его работу я от жен сослуживцев узнавала. В него ведь и стреляли. Думаете, хоть слово сказал дома?».

Подыскала как-то супруга работу для своего мужа поспокойней: на стройке. И зарплата побольше (300 рублей вместо 130 «милицейских»). Отказался. «Там ведь первую получку надо обмыть. Аванс – тоже. Так и пойдет. Из кассы – в пивную. Тебе это понравится?». – «Нет, конечно». – «То-то и оно».

Не думал Павел Тарасович, возвращаясь с войны, что всю свою жизнь свяжет с милицией. Так получилось. Просто есть такие люди, которые верны своему долгу, куда бы ни забросила их судьба. Верны и семье: у Павла Тарасовича и Ольги Кузьминичны две дочери, трое внуков и правнук.

На таких и держится мир. А то, что они незаметны… Так ведь любой фундамент, как правило, незаметен. И вспоминают о нем не часто. Но он есть и держит на себе все остальное...

Александр Волынцев

Опубликовано:

“Сороковские” портреты. - М.: МАКС Пресс, 2004.

Если вы стали очевидцем какого-либо события, присылайте сообщения, фото и видео на почту редакции panorama@ozersk74.ru, либо через форму добавления новостей, а также в нашу группу «ВКонтакте». Телефон редакции 5-94-14.